Эпидемия коронавируса бушевала в Китае и не перебросилась в Европу, а белорусские предприятия уже тогда попали в ловушку низкой эффективности. Что будет, если по нашей экономике по-настоящему ударит COVID-19, лучше даже не представлять.
Появилась первая информация о финансах предприятий реального сектора в 2020 году. Ничего хорошего в ней нет: это падение выручки, рентабельности, прибыли с продаж, кратное сокращение чистой прибыли и рост чистых убытков.
Черный понедельник 9 марта обрушил цены на мировом нефтяном рынке. Главные продавцы уже объявили о беспрецедентных скидках на сырье. Видимо, в Беларуси тоже решили воспользоваться ситуацией и надавить на болевые точки россиян.
Буря страстей по итогам черного понедельника 9 марта немного улеглась. Самое время посмотреть, как власти собираются выходить из сложившейся ситуации, какие меры они предлагают и на что рассчитывают.
По итогам января статорганы отчитались о росте цен за месяц на 0,86%, по итогам февраля — 1,00%. Белорусы удивились непривычно высоким показателям, СМИ встревожились, что инфляция ускорилась. Объясняем, с чем это связано и стоит ли бояться разгона цен уже весной.
Наша экономика вновь столкнулась с идеальным штормом. Фондовые рынки падают на фоне эпидемии, котировки нефти обрушились до многолетних минимумов, белорусский рубль девальвируется вслед за российским. В 2015—2016 гг. сходные условия привели к жестким потрясениям на госпредприятиях.
В пятницу страны-экспортеры нефти отказались от сделки по ограничению добычи нефти. С апреля нефть может политься на рынок в рекордных количествах. Кризис на нефтяном рынке задает неприятные вопросы о будущем белорусской экономики.
Банк России 9 марта выпустил пресс-релиз, в котором сообщает что не будет выполнять покупку иностранной валюты на внутреннем рынке в рамках реализации механизма бюджетного правила на 30 дней.
На 9.40 по московскому времени котировки USD/RUB торгуются на отметке 72,56 рублей за доллар США. Это почти на 4 рубля (5,8 %) выше, чем было на закрытии торгов МосБиржи в пятницу 6 марта.