Эффект бабочки. Что будет, если Беларусь не заплатит по российским кредитам?

Восточный сосед является крупнейшим кредитором Беларуси. Какие последствия грозят белорусам после первой просрочки по платежам?

В начале 2018-го стало известно, что Россия вышла на первое место среди кредиторов Беларуси по размеру предоставленных средств. На долю РФ приходилось 7,6 млрд USD госдолга, на долю Евразийского фонда стабилизации и развития, контролируемого РФ, — еще 2,8 млрд USD.

В мае 2018-го правительство России озвучило разбивку кредитов по валютам привлечения. На тот момент Беларусь была должна РФ 6,3 млрд USD и 60 млрд RUB.

Беларусь всегда исправно платила по российским кредитам и не допускала просрочек по ним. В последние годы наши власти освоили практику рефинансирования старых госкредитов РФ новыми. Деньги по таким кредитам-де-факто не покидают пределы России и сразу идут на погашение прежних обязательств.

Что же будет, если по какой-то причине белорусы начнут задерживать выплаты по госкредитам России? Ответ на этот вопрос зафиксирован в абсолютном большинстве последних соглашений о российских кредитах.

Сначала на невыплаченный долг начнут начислять проценты по штрафным ставкам — в 1,5 раза выше стандартной. Если же белорусы не смогут погасить просрочку по любому из госкредитов в течение 180 дней, то помимо взимания штрафных процентов оставшаяся задолженность по кредитам будет объявлена срочной к погашению. По сути, в тяжелой ситуации для РБ россияне могут предъявить к погашению счет на сумму до нескольких миллиардов долларов.

Как белорусские власти поступят в этой гипотетической ситуации? Ведь и без того ежегодные платежи по валютным долгам не опускаются ниже 3,5 млрд USD.

Первый вариант — продажа «фамильного серебра». Навскидку привлекательных активов у Беларуси еще достаточно — это и Беларуськалий, и Мозырский НПЗ, и БЕЛАЗ, и многие предприятия оборонки. Достаточно вспомнить, что за продажу Белтрансгаза власти выручили в общей сложности 5 млрд USD.

Второй вариант — отказаться от погашения обязательств в прежнем режиме. Иными словами, объявить дефолт.

Какие последствия будут от частичного или полного дефолта Беларуси?

Во-первых, это почти сразу же скажется на курсе белорусского рубля. Предприятия и население с высокой вероятностью в панике побегут скупать валюту. Первыми могут быть вымыты из системы до 1 млрд USD валютных депозитов до востребования. Напомним, запас прочности у Нацбанка в шоковом сценарии довольно невелик.

Конечно, можно ввести запретительные меры для покупки валюты физлицами, вернуть норматив обязательной продажи и ввести рационирование продажи валюты предприятиям. Но это значит откат в «благословенные» времена девальваций 2011 г. и 2014—2015 гг. и ставит крест на всей работе властей по либерализации валютного рынка за 2015—2018 гг.

Девальвация белорусского рубля означает еще несколько крайне неприятных вещей.

Опять упадут реальные доходы населения. При этом уже сейчас по данным Федерации профсоюзов, в Беларуси есть несколько десятков районов, где живущие не могут себе позволить покупать минимальный потребительский набор товаров.

Кроме того, согласно Белстату, в 2018 году четверть белорусов не могла отложить на черный день даже 100 BYN. В случае мощной девальвации депрессивной территорией может стать вся Беларусь. Не исключено, что люди на долгое время станут жить хуже, чем в Молдове и Украине.

Массовое обнищание активизирует отток рабочей силы из регионов в Минск и за пределы Беларуси. Типичной картиной могут стать полупустые райцентры. Соответственно, возрастет социальная нагрузка на бюджет, так как многочисленным пенсионерам ехать некуда. У Фонда соцзащиты вновь может появиться дефицит, что повлечет за собой необходимость нового поднятия пенсионного возраста.

Негативные курсовые разницы после девальвации добьют закредитованные предприятия госсектора. Без оказания экстренной господдержки предприятия будут вынуждены либо урезать всем зарплаты, чтобы поддерживать занятость, либо поголовно увольнять неэффективных работников.

Понятно, что это вызовет всплеск явной и скрытой безработицы. А поскольку безработица станет высокой, то у частников не будет стимулов поднимать зарплаты. Возрастут риски, что ситуация с низкими зарплатами и экстремальной конкуренцией за рабочие места станет самоподдерживающейся.

Госбанки — основной держатель «мусорного» долга предприятий реального сектора. Если «ляжет» реальный сектор, то властям придется спасать госбанки. Спасение может стать очень болезненным для населения, так как в качестве источника спасения госбанков могут быть выбраны депозиты.

Россия — главный, но не единственный кредитор. Если Беларусь не сможет выполнять обязательства перед одной страной, то остальные с высокой вероятностью начнут искать причины забрать свои деньги. Самый яркий пример — долги белорусских банков. На 1 марта 2019 года банки были должны по внешним кредитам 4,3 млрд USD.

В негативном сценарии после дефолта по российским кредитам может резко возрасти соотношение госдолга и расходов бюджета. Даже сегодня Минфин тратит на обслуживание долгов 10% республиканского бюджета. Причем власти стараются рефинансировать ¾ обязательств. Это значит, что без рефинансирования реальные платежи по долгам Беларуси могут составить 40% от бюджета и более!

Бюджет невозможно перекроить в один момент. Если подскочат затраты на обслуживание долгов, то по остальным статьям обрежут финансирование. Это могут быть расходы на экономику, инфраструктуру и социалку.

Можно еще долго перечислять отрицательные последствия дефолта, но думаем, что уже описанных достаточно, чтобы обозреть общую печальную картину. К сожалению, без проведения реформ Беларусь остается на коротком поводке у властей России.

Об этом и о многих других событиях в мире денег и финансов вы можете оперативно узнавать в наших группах в Telegram, Instagram и Facebook. Присоединяйтесь!