Сколько ресурсов осталось для борьбы с девальвацией?

Прошлый год показал, что Нацбанк считает неприемлемой быструю девальвацию на десятки процентов. Поэтому имеет смысл оценить запасы для интервенций в поддержку рубля.

Почему быстрая и мощная девальвация неприемлема для властей? Потому что, в отличие от нулевых и начала десятых, потери от такого обесценения белорусского рубля превышают возможные выгоды.

В теории девальвация выгодна экспортерам, так как при прочих равных условиях делает белорусский экспорт более выгодным по цене за рубежом. У этой «выгоды» есть свой период действия из-за инфляции.

Дело в том, что следом за девальвацией импортеры и внутренние производители оперативно поднимают цены и это раскручивает спираль инфляции, которая съедает эффект от обесценения рубля. На выходе получаем и девальвацию, и поднятые цены.

В 2021 году рост цен и так достигает самых высоких отметок за несколько лет. Инфляционные ожидания предприятий и населения тоже высоки и не заякорены. В текущей ситуации даже без учета иных факторов новая девальвация могла бы дать кучу негатива при ограниченном позитиве для экспортеров.

Огромное значение имеют и накопленные долги предприятий-флагманов. На 1 июня при относительно стабильном рубле был обновлен исторический рекорд по величине суммарного долга. Часть этих обязательств номинирована в иностранных валютах. Из этого следует, что девальвация увеличивает долги при обесценении «зайчика».

В 2020 году и в начале 2021 года власти направили огромные ресурсы на поддержку казенных предприятий и банков. Если белорусский рубль еще раз быстро ослабнет на 20–30%, все эти усилия могут обратиться в прах.

Причиной такого кризиса станет невозможность сдерживания долговой пирамиды. Это особенно важно после июня, ведь Беларусбанк, Белагропромбанк и Белинвестбанк попали под европейские санкции и теперь в основном отрезаны от финансирования из ЕС. Вероятный дефицит валюты банкам могут восполнить разве что россияне и китайцы.

Не все официальные резервы могут быть оперативно использованы для валютных интервенций. Для этого подходят прежде всего активы в иностранной валюте. Таковых к 1 июля у властей осталось на 4,036 млрд USD в эквиваленте.

4 млрд USD валюты — это много или мало?

Только по внешним долгам сектору госуправления в июле—декабре 2021 года нужно погасить либо рефинансировать долг на 1,1 млрд USD, а в 1 квартале 2022-го — еще 0,8 млрд USD. Таким образом, даже не беря во внимание внутренние валютные долги и валютные гарантии государства, предстоящие за три квартала траты способны уполовинить валютную часть резервов. Если не привлекать рефинансирование, валютные резервы могут приблизиться к нулю в 2022 году.

Об этом и о многих других событиях в мире денег и финансов вы можете оперативно узнавать в наших группах в Telegram, Instagram и Facebook. Присоединяйтесь!