Михаил Крутихин об арестах саудовских принцев: В Эр-Рияде, как и в Москве, «усыхает кормовая база»

Стоимость барреля нефти марки Brent в ходе торгов 7 ноября достигла отметки $63,85, максимума с июля 2015 года. Рост связан с арестами 11 членов королевской семьи в Саудовской Аравии, сообщает Bloomberg. Среди арестованных накануне принцев — член правления крупнейшей нефтяной компании Saudi Aramco Ибрагим аль-Ассаф. Партнер компании RusEnergy Михаил Крутихин рассказал Thе Insider, в чем суть «антикоррупционной» кампании наследника престола против элиты, может ли происходящее привести к перебоям с поставками нефти и чем отличается процесс перераспределения денежных ресурсов в Саудовской Аравии и путинской России.

Антикоррупционный комитет был создан наследным принцем Саудовской Аравии, этот орган имеет в названии слово «антикоррупция», но сложно представить, о какой коррупции может идти речь, ведь каждый из саудовских принцев обладает состоянием в несколько десятков миллиардов долларов. Чем можно подкупить такого принца, большой вопрос. Борьбой с коррупцией там, в общем-то, и не пахнет, и цели у наследника престола совсем другие.

Если посмотреть на происходящее в более общем плане, то нынешние события — аресты людей, имущества, банковских счетов — связаны с «усыханием кормовой базы». Цены на нефть резко упали в 2014 году, сократились возможности получения дохода от экспорта нефти, а как следствие — обострилась борьба за доступные денежные средства.

Король Саудовской Аравии очень болен, королевством фактически управляет наследный принц, он принимает все решения. Возглавляемая им группировка перераспределяет все денежные средства в свою пользу, кроме того, у принца и его сторонников возникла грандиозная идея — преобразить Саудовскую Аравию так, чтобы она стала более современной и не зависела от экспорта нефти. Фактически они приняли решение построить новую нефтяную экономику, а на это нужно много денег.

Часть средств они рассчитывают получить в результате продажи пятипроцентного пакета компании Saudi Aramco, а остальное — компенсировать за счет тех принцев, которые не очень-то вкладывают в родную страну.

Таким образом, арест имущества и самих принцев можно объяснить именно денежными обстоятельствами, а не борьбой за власть, поскольку с властью в Саудовской Аравии все в порядке: система принятия решений там давным-давно отлажена и прекрасно работает.

В России тоже постоянно ведутся похожие разговоры о переформатировании нефтяной экономики, но у нас, в отличие от Саудовской Аравии, это абсолютно пустой треп. Картина сходна в том, что у наших товарищей тоже усыхает кормовая база и начинаются склоки — «Роснефть» начинает тянуть на АФК «Систему», на «Транснефть», на «Газпром» и так далее — между теми, кто контролирует денежные потоки в бюджет и из бюджета.

Руководителю страны трудно растаскивать своих приближенных в стороны и предотвращать эти неприятности. В Саудовской Аравии все немножко проще — там все-таки есть единый центр принятия решений, и есть вполне реальная, хотя и очень дорогостоящая, программа ухода от нефтяной экономики. У нас такой программы нет.

Цены на нефть за последние дни действительно пошли вверх. Волатильность цен зависит от разных факторов, например, от ожиданий, что в Саудовской Аравии и в целом в районе Персидского залива произойдет что-то серьезное, хотя пока ни политические пертурбации, ни борьба с так называемой коррупцией, ни аресты на объеме добычи и на объеме экспорта никак не сказались — фундаментальные показатели остались прежними.

Примерно треть нефти на внешний рынок попадает через Персидский залив — столько по-прежнему и течет, то есть мы имеем дело с нервными ожиданиями того, что могло бы произойти, но не происходит: какие бы принцы ни садились в тюрьму, нефть будут добывать и будут экспортировать, то есть это не такой уж значительный фактор.

Важным фактором являются опасения, что в регионе начнутся боевые действия, которые могут помешать движению танкеров и добыче нефти. Например, в заливе или в Ормузском проливе, который оттуда выходит, происходит военное столкновение, удар по танкеру или что-то подобное: на этих ожиданиях цены на нефть выросли, поскольку все понимают, что если нарушится движение танкеров в этом районе и, как следствие, нефти оттуда придет меньше, последствия будут очень интересными. Тогда мы увидим, что нефть может вырасти в цене и до $200–300 за баррель.

С другой стороны, если действительно произойдет такое резкое повышение, расцветет нефтедобыча там, где пока добывать дорого. Во-первых, в США резко пойдет вверх добыча на глубоководном шельфе Мексиканского залива; в районе Западной и Восточной Африки, где немножко притормозили нефтяные проекты, начнется бурное развитие, как следствие, нефти опять станет больше, чем нужно рынку, и цены опять пойдут вниз, то есть маятник качнется в другую сторону.

Конечно, нынешняя ситуация очень хороша для российского бюджета, поскольку он сверстан под $40 за баррель, и если они будут получать $55–60, это поможет ликвидировать или уменьшить дефицит. Беда только в том, что бюджет у нас несколько странный — сокращаются расходы на образование, медицину, культуру, науку, а растут — на оборону, причем от вымышленных внешних и внутренних врагов, то есть растут гигантские расходы на защиту руководства страны от ее населения.

Так что при таком бюджете, конечно, какими бы высокими цены на нефть ни были, все деньги пойдут на Росгвардию и оборону чиновников.

Источник: theins.ru